Должна ли редакция газеты Александру Рацкевичу пирожок?

Технологии передачи данных сейчас таковы, что не успел Александр Рацкевич попрощаться с учениками Сертоловской школы №2, а вундеркинды уже названивали в редакцию газеты с информацией с пометкой «срочно в номер».

ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ

В том, что известный общественный деятель Александр Рацкевич держал слово перед школьниками – далеко не новость. Александр Борисович любит показаться перед молодыми людьми. Тем более повод получился знаковый – 25-летие вывода советских войск из Республики Афганистан. Считается, что Рацкевич в своё время также выполнял воинский долг в мятежной республике.

Выступает в школе майор запаса с охотой, а приглашают его постоянно. А больше, как бы и некого. Как записали Александра Рацкевича несколько лет назад «министром патриотического воспитания», так идёт он по «проторенной колее» с высоко поднятой головой.

Ныне наследник Гомера изменил себе. Вместо рассказа на заявленную юбилейную тему Рацкевич поведал… о газете «Сертолово и окрестности». Ну как рассказал? Критиковал, гневно обличал, выводил «акул пера» на чистую воду. Из школы сообщили – 2/3 своего «патриотического» выступления Рацкевич разоблачал современных бойцов идеологического фронта.

Содержательная часть (о «Сертолово и окрестности») «авторского вечера» общественного деятеля была бы оправдана, если бы газета каким-то боком участвовала в афганской компании. В качестве официального издания 40-ой армии, или рупора душманских формирований. Самый край – использовалась для изготовления закруток на привалах. Но, увы и ах. Первый номер газеты вышел спустя почти десять лет, как последний советский солдат или генерал покинули Республику Афганистан.

О ЧЁМ НЕ РАССКЗАЛ РАЦКЕВИЧ? И НЕ ТОЛЬКО ШКОЛЬНИКАМ!

Понятно, что у Александра Рацкевича существуют поводы для того, чтобы не испытывать симпатии к газете «Сертолово и окрестности». Конфликт, как многие знают, с «бородой». Не снят с повестки дня вопрос с финансированием памятника погибшим воинам в локальных конфликтах, установленный в Сертолово при участии Рацкевича год назад. Напишу даже больше: Рацкевича обвинили пускай и не в воровстве, но в нецелевом использовании средств, которые активист открыто принимал на мемориал через не существующую на тот момент в Сертолово общественную организацию. Денежные средства Александр Борисович собирал, но за прошедший с открытия памятника год так и не отчитался о расходовании общественной казны. Об этой скандальной ситуации и написали журналисты газеты несколько месяцев назад.

Рацкевичу предложили публично раскрыть тайну банковских счётов, на которых аккумулировались деньги на мемориал, особенно поступления от Александра Трафимова, Александра Соболенко и «Единой России». И даже «зарезервировали» под отчёт Александра Борисовича газетную площадь.

Молчание Рацкевича общественность, а не только журналисты, расценили, как введение публики в заблуждение. Получается, что желаемое – денежные поступления от Трафимова, Соболенко и «Единой России» — несколько лет назад выдали за действительное.

НЕУЖЕЛИ ЗА ДЕНЬГИ?

Но вернёмся к выступлению Рацкевича перед учениками Сертоловской школы №2. Существует несколько возможных причин, которые объясняют «почему Остапа понесло».

С недавних пор доклады перед школярами стали оплачивать из бюджета. К сожалению, данными министерства идеологии Сертолово (читай — муниципальное учреждение «Спектр») автор не располагает – информация носит служебный (секретный) характер. Зато известны расклады, например, по нашим соседям из муниципального образования «Парголово». За бюджетный кошт были оплачены выступления ветеранов в двух школах посёлка.

Смета расходов такова:

«Выхлопом» «лектора», главными темами докладов которого стали «70-летие полного снятия фашистской блокады с Ленинграда» и «День 23 февраля», стала сумма в 80 тыс. руб. Кучеряво? И я о том же.

Получал ли Рацкевич деньги в данном конкретном случае, не так уже и важно. О данной практике — оплате выступлений – можно спорить, а можно сослаться на известный тезис, что любой труд должен быть оплачен. Опять же ветеран затратил на лекцию перед школьниками личное время – с тем же успехом мог в это время чистить именное боевое оружие или перечитывать Устав несения караульной службы.

ПОЧЕМУ «ЗАКЛИНИЛО»?

Но почему Александр Борисович рассказывал школьникам не о боевых операциях, в которых принимал участие? И даже не о спасённых лично им десятках жизней своих товарищей? И даже не о том, как обучил русскому языку прибившегося к полку сына убитого душманами мирного дехканина? Почему Рацкевич с присущим ему запалом ударился в исследование газетной строки?

А может быть, у майора не было в биографии рейдов на захваченную мятежниками территорию? Как и тонны шоколада, которыми советский офицер кормил детей ближайшего кишлака или аула? Или десантирования на высоту с целью освобождения захваченного накануне молодого солдата? И нет в том вины старого вояки – просто так сложилась служба.

А в тему – рассказать об Афганистане – Рацкевич уже вписался. Вот и пришлось повествовать о том, что Александр Борисович лучше знает, за что переживает — страдает – за газету «Сертолово и окрестности». И следует сказать, что воспитанные ученики Сертоловской школы №2 слушали с интересом, и ни один из них не задался вопросом: «Дядя Саша, а вы, собственно, о чём?»

ЧТО?

К Рацкевичу по содержательной части его последних выступлений перед школьниками у газеты претензий нет – патриотически настроенные слушатели утверждают, что Александр Борисович по поводу журналистской братии рассказывал всё что угодно, только не некрологи. И на том спасибо.

Но памятуя о том, что любой труд должен быть оплачен, хотелось бы знать, что газета должна рассказчику за пиар: пончик, стакан или миску супа?

Сергей КОВАЛЕНКО